В поисках хомяка, или Жизнь без кота во Франции

-Мама, ну давай заведем кого-то?
-Нет, спасибо, я уже завела вас!

Я люблю зверей. Мне нравится думать, что они живут со мной бескорыстно — не за миску похлебки и элитного корма, который стоит дороже моих недельных рационов, не за место на коврике или под одеялом, а вот по причине большой и чистой своей звериной любви. И дети мои любят зверей. Мы с ними — с детьми — уже сто раз убеждались, что в жизни нашей семьи совершенно необходимы домашние животные, вне зависимости от того, где мы прожигаем нашу жизнь — в Украине или во Франции.  Впрочем, не всё так просто оказалось: выяснилось тут недавно, что единственный вид котов, который готова содержать, ухаживать и обхаживать моя старшенькая, никак не совместим с главой семьи. В лысых сфинксах, видимо, мужу видятся египетские боги тьмы, так что на кота породы сфинкс было наложено высочайшее вето. А на другого кота моя решительная ребенка оказалась не согласная.

И тогда младшенькая, добрая душа, которая любит и лысых, и волосатых, и даже странных на вид, робко промямлила: «А …. это… может, давайте возьмем хомячков?». Раненым быком взревела в этот раз я, заявив, что не бывать этому никогда. Потому что я, как тут говорят во Франции, травмирована этим опытом. Хомяками я страдала дважды. И дважды они приносили в мою жизнь боль, хаос и отчаяние.

Один раз мне было тех самых лет 12, и подружка в школе притащила хомячков, и я одного все-таки принесла домой. Он жил в клетке, прогрыз дырки всюду, включая мои единственные джинсы, и предательски умер одним воскресным утром, напрочь испортив мне настроение.

Второй раз моим детям было лет по 9-8, в доме уже жило двое котов, но детям взбрыкнуло возыметь хомячков. Я, очевидно, была или очень пьяна, или очень занята, или то и другое одновременно, но как-то я буркнула и согласилась. Были выбраны в срочном порядке клетка (35 грн с рук), два джунгарских микро-хомяка (25 грн пара с рук), колесико, кормушка и какие-то приблуды к ним. А! И мешок опилок (10 грн в киоске для зоотоваров). Посчитав траты, прикинув, что, даже если они сдохнут завтра, я ничего не теряю, кроме сотни гривен и пары часов на успокоить рыдающих детей, я стала жить с двумя детьми, двумя котами и двумя хомяками.

Сволочи полностью перевернули мой мир, когда однажды ночью — я рассказывала — проклятый хомяк сбежал, и я искала его, в ночнушке, дети искали его в пижамках, все плакали, только коты радовались и уповали, что мы его так и не найдем. Нашли мы его. Умер он своей смертью потом намного позже. А моя приятельница, которая рискнула как-то тоже завести детям хомячков, однажды проснулась от того, что кто-то тряс её за плечо и совал в нос деньги со словами: «Милая, милая! Вот полтинник, срочно беги покупай хомяка!». Сюрреализм ситуации запросто загнал бы любую французскую жену и мать на полгода к психоаналитику, но наша доблестная жена и мать быстро сообразила: «Сбежал?». «Сбежал», — подтвердил муж и повторил: — «Я тебя прошу, беги быстрее за новым, пока дети не увидели».

Моя подруга не была бы моей подругой, если бы не сохранила семью, счастье детей, нервы мужа и пятьдесят гривен себе на колготки, найдя мерзавца в мужнином тапке за пять минут. Но я точно знаю: мне-то бежать будет некуда! Зоомагазинов нет. Поэтому хомяков у нас во Франции нет, не было и не будет.

А вот на счёт кота… Тут старшенькая моя, утерев слезы, сообщила, что: «Хотите вы этого или нет, но у меня будет свой сфинкс. А вы будете еще просить его подержать, а я вам ещё и не дам». И сдвинула бровочки замечательным таким фамильным движением. Хорошая девочка, упорная. Горжусь.

Поделиться с друзьями: